Герцог полуночи - Страница 60

— У меня есть кое-что и для тебя. — Феба достала из кармана записную книжку со шмелями.

— Феба, ты прелесть! — Лицо леди Геро озарилось неподдельным восторгом.

Конечно, записная книжка предназначалась не для самой Фебы — вряд ли зрение позволяло ей читать или писать. При этой мысли Артемис стало немного грустно, и она, разливая чай, опустила взгляд, стараясь, чтобы руки не дрожали — не хватало еще облиться горячим чаем!

— Она точно такая же, как та, которой пользовалась мама, — тихо сказала Геро, продолжая рассматривать записную книжку.

— Правда? — Феба подалась вперед.

— М-м-м… разве не помнишь? — Старшая сестра взглянула на младшую. — Я показывала ее, когда ты была в комнате для занятий. Мама пользовалась ею, чтобы не забывать имена. Она ужасно плохо запоминала их, но не желала в этом признаваться, поэтому всегда носила с собой записную книжку и маленький карандаш… — На мгновение голос леди Геро затих, и она уставилась куда-то в пространство — словно видела что-то, находившееся очень далеко от этого уютного кафе. — В ту ночь она забыла ее, а я нашла записную книжку в ее комнате уже через несколько месяцев. — Печально вздохнув, Геро посмотрела на записную книжку. — Она, должно быть, мешала ей — ведь они тогда поехали в театр…

— Я этого не знала, — пробормотала Артемис. — Я думала, их убили в Сент-Джайлзе.

— Да, там, — кивнула леди Геро и, убрав записную книжку, взяла чашку с чаем. — Но почему они там оказались, никто не знает. Ведь Сент-Джайлз совсем не в том направлении… Им следовало идти в другую сторону, когда они с отцом вышли из театра. Более того, они шли пешком, а экипаж стоял за несколько улиц оттуда. Почему они оставили экипаж и почему отправились в Сент-Джайлз — это загадка.

— И ваш брат не знает, почему они отправились туда пешком? — Артемис, нахмурившись, наливала вторую чашку.

Бросив взгляд на Фебу, леди Геро пожала плечами.

— Не знаю… Возможно, он этого не помнит.

— То есть как? — Феба с удивлением посмотрела на сестру.

— Максимус не любит говорить об этом, ты же знаешь… — Леди Геро снова пожала плечами. — И я почти уверена: он не будет говорить о том, что случилось той ночью после заключительного акта спектакля.

На некоторое время все погрузились в молчание. Потом леди Геро вдруг прошептала:

— Я не сомневаюсь: он видел, как их убили. Когда кучер и слуги нашли их, он лежал на их бездыханных телах.

Артемис вздрогнула, представив себе эту страшную картину.

— Я не знала, что ваш брат был ранен, — пробормотала она.

— Нет, не был, — ответила леди Геро с дрожью в голосе.

— О-о!.. — Глаза Артемис наполнились слезами. Выходит, Максимус, видевший, как убивали его родителей, потом прижимался к их телам… о таком было страшно даже подумать.

— Мне жаль, что я их не помню, — нарушила молчание Феба. — А Максимус… В общем, он, наверное, был другим…

Леди Геро грустно улыбнулась, вспоминая прошлое.

— Помню, он был ужасно вспыльчивым и страшно избалованным. Однажды Максимус бросил в слугу тарелку с жареными голубями, потому что хотел на обед бифштекс. Тарелка попала слуге в лицо — его звали Джек — и разбила нос. Не думаю, что Максимус хотел обидеть этого человека. Он просто не думал ни о чем в тот момент. Но отец был взбешен и заставил Максимуса извиниться перед несчастным Джеком. Кроме того, он запретил Максимусу целый месяц кататься верхом.

— Не могу поверить, что Максимус был вспыльчивым, — пробормотала Феба в задумчивости. — Конечно, он страшен, когда выходит из себя, но я не могу даже представить, чтобы брат вел себя подобным образом. Значит, в детстве он был совсем другим?

— До убийства родителей совершенно другим, — со вздохом сказала леди Геро. — А потом сделался очень молчаливым. Даже после того, как снова стал говорить.

— Странно, что люди могут так меняться, — заметила Феба. — Это сбивает с толку, правда?

— Иногда, — кивнула леди Геро. — Но для меня странно другое… Очень часто люди не меняются — что бы ни происходило вокруг них.

— Вы имеете в виду кого-то определенного? — Артемис вопросительно приподняла брови.

— Некоторые мужчины могут становиться… нелепо заботливыми, — усмехнулась леди Геро. — Можете такое, например, представить?.. Гриффин решил, что сегодня я должна оставаться в постели, потому что этим утром мне было немного нехорошо. Можно подумать, он никогда не видел… — Леди Геро проглотила остаток фразы, но, очевидно, не смогла удержаться и приложила ладонь к животу.

Артемис коротко кивнула, а Феба спросила:

— Не видел — что?

— Ну… — леди Геро заметно покраснела.

— Возможно, я ошибаюсь, — кашлянув, заговорила Артемис, — но думаю, Феба, вы скоро станете тетей — еще раз.

Последовали восторженные вопли, а Артемис знаком попросила у официантки еще чайник чаю.

Когда Феба, наконец, успокоилась и Артемис налила всем по чашке свежего чая, леди Геро откинулась на спинку стула и проговорила:

— Как ни странно, он начинает ужасно переживать.

Артемис же подумала, что у лорда Гриффина, на лице которого часто светилась улыбка, никогда не было таких переживаний, как у брата Геро.

— Но он ведь видел, что твои первые роды прошли благополучно. Неужели он этого не помнит? — удивилась Феба.

— Возможно, у него какое-то тяжелое заболевание мозга, — проворчала леди Геро. — Он иногда совершенно невменяемый.

Феба прикусила губу, стараясь не рассмеяться.

— Что ж, во всяком случае, теперь понятно, почему ты так настаивала, чтобы мы сегодня посетили модистку.