Герцог полуночи - Страница 49

Драгунский капитан нахмурился и покачал головой.

— Нет, ваша светлость. Но у меня есть новости о Призраке Сент-Джайлза…

— Я уже не раз говорил: ваша одержимость Призраком меня не интересует, — перебил капитана Максимус, с раздражением взмахнув рукой. — Джин — вот зло Сент-Джайлза, а не какой-то ненормальный в шутовском наряде арлекина.

— Конечно, ваша светлость. Я прекрасно осведомлен о вашем отношении к Призраку, — сохраняя хладнокровие, отозвался Тревельон.

— Тем не менее вы настойчиво оставляете его без внимания.

— Я на своем месте делаю то, что считаю нужным, ваша светлость. И знаете, между Призраком и этим новым типом, Сатаной…

— Кем? — Максимус насторожился. Впрочем он уже слышал это прозвище. Пьяный аристократ, которого ограбили в Сент-Джайлзе, сказал, что на него напал Сатана.

— Сатаной, — повторил Тревельон. — Это исключительно злобный грабитель, промышляющий в Сент-Джайлзе. И появился он гораздо позже, чем Призрак.

Стиснув зубы, Максимус молча смотрел на офицера. Около двух лет назад он добился, чтобы был создан Четвертый драгунский полк, который направили в Лондон для борьбы с незаконной торговлей джином. Максимус сам выбрал командиром полка Тревельона, потому что ему требовался умный и храбрый офицер — человек, способный самостоятельно принимать важные решения и способный устоять против подкупов и угроз. Но проблема состояла в том, что те качества, которые делали капитана непревзойденным командиром, одновременно делали его чертовски упрямым, когда он на своей территории видел то, что воспринимал как нарушение закона. Почти с самого начала своей деятельности Тревельон был буквально помешан на Призраке.

Капитан переступил с ноги на ногу и, заложив руки за спину, проговорил:

— Вы, возможно, не осведомлены о том, что прошедшей ночью Призрак Сент-Джайлза ворвался в Бедлам, напал на надзирателя и устроил побег опасному сумасшедшему.

Да, конечно, Тревельон должен был заинтересоваться этим делом. Откинувшись в кресле, Максимус спросил:

— И что, по-вашему, я должен с этим делать?

Тревельон довольно долго смотрел на герцога с совершенно непроницаемым видом. Наконец ответил:

— Ничего, ваша светлость. Это моя обязанность — поймать и арестовать Призрака Сент-Джайлза, чтобы он в дальнейшем не причинял вреда обитателям Сент-Джайлза и, разумеется, всем остальным жителям Лондона.

— А этот последний случай как-то поможет схватить его?

— Разумеется, нет, ваша светлость, — ответил капитан, еще больше помрачнев. — Но я нахожу интересным, что преступник, которого обычно видят только в том районе, по названию которого он получил свое прозвище, объявился так далеко на востоке, у самого Мурфилдса.

Максимус пожал плечами, делая вид, что ему все это надоело.

— Призрака видели и у здания оперы на Ковент-Гарден — это за пределами Сент-Джайлза.

— Но очень близко к Сент-Джайлзу, — тихо уточнил Тревельон. — А Мурфилдс — в противоположном конце Лондона. К тому же тот Призрак, что был около оперы, исчез два года назад.

— Исчез? — Максимус замер.

— Я провел изучение перемещений Призрака Сент-Джайлза, ваша светлость, — произнес Тревельон со спокойствием человека, сообщающего о том, что пошел дождь. — Так вот, проверив все его перемещения и действия, я пришел к заключению, что существуют, по меньшей мере, три человека, изображающие Призрака Сент-Джайлза.

— Но как… — Понимая, что капитан наблюдал за ним, Максимус взял себя в руки и, нахмурившись, спросил: — Вы уверены?

— Абсолютно, — кивнул Тревельон. — Один из Призраков был более беспощадным, чем два других. Под своей мягкой шляпой он часто носил седой парик и имел обыкновение не заботиться о собственной безопасности. Уверен, тот человек уже умер. Другой Призрак никогда не убивал, насколько мне известно. У него были свои волосы, темно-каштановые, и он носил их стянутыми шнурком на затылке. Я не видел его уже два года. Вероятнее всего, он тоже мертв. Третий же в полном здравии. Он носит белый парик и мастерски владеет шпагой. Я называю его «основным Призраком», и именно его я увидел в ту ночь, когда сгорел дотла старый Приют для детей из неблагополучных семей и подкидышей. Он тогда помог задержать безумную женщину, известную как Мать-утешительница.

«Боже правый! — мысленно воскликнул Максимус. — Оказывается, капитан и это знает!»

К счастью, Тревельон не обратил внимания на его молчание и продолжал:

— У меня есть предположение, что этой ночью в Бедлам ворвался именно этот Призрак — основной. Безумец, которого он освободил, должно быть, очень важен для него.

— Или Призрак сам безумен. — Максимус придвинул к себе стопку бумаг, как бы давая понять, что разговор окончен. — Но я все же не понимаю, почему вы рассказываете мне все это.

— Не понимаете?

— Нет. Объясните. — Максимус в упор посмотрел на драгунского капитана.

— Я не имею в виду ничего оскорбительного, — сказал Тревельон, пожимая плечами. — Просто я заметил, что Призрака, по-видимому, интересует то же самое, что и вас. Он бродит по Сент-Джайлзу и часто пристает к ворам, грабителям, а также к тем, кто связан с торговлей джином. Для него торговля джином — по-видимому, такая же навязчивая идея, как и для вас.

— И еще ходят слухи, что он убивает и насилует женщин, — добавил Максимус.

— Однако всего несколько месяцев назад я опрашивал женщину, которая сказала, что Призрак спас ее от насильника, — заметил драгунский капитан.

— Чего вы добиваетесь, Тревельон?